Тридцать седьмой…
По "расстрельной" идет караван,
Обреченных
На черную метку бесславия!
В яростных волнах изгнания,
Заклейменных -
Потомков опальных славян
Из жизни былой.
Мчат «воронки»,
Страх вколачивая по утрам
Вечно рыщущим холодом фар,
Проникая в пустые глазницы
Жертв усталых кровавой столицы…
Каждый с рождения стар
От обилия драм.
Сажей горя покрыты венки.
Выбор стоит:
Умереть или стать подлецом,
Подбирая размер под себя
И надев подходящее имя…
Поднимая отныне
Побуревший топор палача
Над своим постаревшим отцом.
От предательства город хрипит.