Друзья мои! К чему же вы идете?
К опасному, губительному краю!
Не цените вы жизнь свою совсем –
лишь только пьете, пьете, пьете, пьете!
И дальше, с каждым перегарным днем,-
становитесь к спасительному Раю.
А впрочем, в дни, когда не трезвый дух
особенно стремится вон из тела -
ведете пошлых, прелых молодух
в бесхозные, безлюдные берлоги…
так, оторваться, просто между делом;
услышать страстное: «О, БОГИ, БОГИ!»
Наполненные потом поколений,
а также смрадом гнойных разложений
душ грешных - опошленных приложений!
И там, внутри, в мерцающих огнях,
вы грех творите, прямо на очах
соседей пьяных, ждущих зова плоти.
А насладившись - сразу их зовете
нектар испить не свежий, уж, давно
(в угаре пьяном им-то - все равно).
А утром, пробудившись, вяло, вы,
глаза расплющив, стонете: увы,
подруга – ожиревшая матрона...
Сойдя на ночь с уродливого трона -
лежит, сопит, открыв рабочий рот:
ей снится замечательный народ.
В нем каждый первобытный индивид -
Самец - что надо! хоть и туп на вид…
И во главе на троне – лишь она:
Владычица и общая жена.
Кого захочет - сделает счастливым…
Не нужно быть особенно красивым…
Достаточно, закрыв глаза, соврать,
хотя, на "фейс" конечно наплевать.
А пробудившись, дева гордо скажет,
что сотню раз себя еще покажет…
Лениво потянувшись, закурив,
одевшись, раз вздохнув, и дверь открыв,
вы мельком вспомните ночной порыв.
Она же, вас гримасой одарив,
накинув наспех платьице, трусишки,
губной помадой ротик очертив -
в стакан граненый выльет все излишки.
Одним движеньем горло промочив,
растает, став лишь призраком ночИ.
Движеньем быстрым осушив стакан,
ловить другого бабника в капкан
пойдет. И новый день - в хмелю - и ночь
случится… повторится все… точь-в-точь.
И каждый год - во множестве веков -
таких приятных, сладостных оков
друзья, вам не удастся избежать.
А на последствия опять – плевать!
